Жаворонок с детьми и Земледелец

Пословица у нас: на ближних уповай,
А сам ты не плошай!
И правда; вот пример. В прекрасные дни года,
В которые цветет и нежится природа,
Когда всё любится, медведь в лесу густом,
Киты на дне морском,
А жаворонки в поле,
Не ведаю того, по воле иль неволе,
Но самочка одна
Из племя жавронков летала да гуляла!
И о влиянии весны не помышляла,
А уж давно весна!
Сдалася наконец природе и она,
И матерью еще назваться захотела:
У птичек много ли затей?
Свила во ржи гнездо, снесла яичек, села
И вывела детей.
Рожь выросла, созрела,
А птенчики еще не в силах ни порхать,
Ни корма доставать:
Всё матушка ищи. — «Ну, детушки, прощайте!

Сказала им она, — а вы здесь примечайте,
Не соберутся ль жать, и тотчас голос дайте;
Так я другое вам пристанище сыщу».
Она лишь из гнезда, пришел хозяин в поле
И сыну говорит: «Ведь рожь и жать пора,
Смотри, как матера!
Ступай же ты, не медля боле,
И попроси друзей на помощь к нам прийти».
«Ах, матушка! лети, скорее к нам лети!» —
Малютки в страхе запищали.
«Что, что вам сделалось?» — «Ахти! мы все пропали:
Хозяин был, он хочет жать,
Уж сыну и друзей велел на помочь звать».
— «А боле ничего? — ответствовала мать. —
Так не к чему спешить: день ночи мудренее;
Вот, детушки, вам корм; покушайте скорее,
Да ляжем с богом спать!» Они того, сего
Клевнули,

Прижались под крыло к родимой и уснули.
Уж день, а из друзей нет в поле никого.
Пичужечка опять пустилась за припасом;
А селянин на рожь,

«Поди-ка, сын мой, добрым часом
Ты к дяде своему да свату поклонись».
Малютки пуще взволновались
И матери вослед все в голос раскричались:
«Ах! милая, скорей, родима, воротись!
Уж за родней пошли». — «Молчите, не пугайтесь! —
Ответствовала мать, — и с богом оставайтесь».
Еще проходит день; хозяин в третий раз
Приходит в поле. «Изрядно учат нас,—
Он сыну говорит, — и дельно! впредь не станем
С надеждою зевать, а поскорей вспомянем,
Что всякий сам себе вернейший друг и, брат;
Ступай же ты назад
И матери скажи с сестрами,
Чтоб на поле пришли с серпами».
А птичка, слыша то, сказала детям так:
«Ну, детки, вот теперь к походу верный знак!»
И дети в тот же миг скорей, скорей сбираться,
Расправя крылья, в первый раз
За маткой кое-как вверх, вверх приподниматься,
И скрылися из глаз.

<1793>

Изд. I, с. 113, с подзаголовком «Притча»; изд. 2; изд. 3. Подражание басне Лафонтена «L’alouette et ses petits avec le maître d’un champ». Эта басня интересна как отражение творческих взаимоотношений Дмитриева и Карамзина. Первоначальный текст (автограф — ГПБ) Дмитриев послал Карамзину, выразив в письме сомнение в точности некоторых употребленных им слов. Карамзин не только ответил на сомнения друга, но и сформулировал некоторые важные для него стилистические принципы, в которых отчетливо проявляется его антидемократизм. Карамзин писал: «Пичужечки не переменяй — ради бога не переменяй! (В автографе под строкой «Пичужечка опять пустилась за припасом» был иной вариант: «За свежим птичка вновь пустилася припасом», против которого и возражает Карамзин. — Г. М.). Твои советники могут быть хорошими в другом случае, а в этом они не правы. Имя пичужечка для меня отменно приятно потому, что я слыхал его в чистом поле от добрых поселян. Оно возбуждает в душе нашей две любезные идеи: о свободе и сельской простоте. К тону басни твоей нельзя прибрать лучшего слова. Птичка почти всегда напоминает клетку, следственно неволю». «То, что не сообщает нам дурной идеи, не есть низко. Один мужик говорит пичужечка и парень: удовольствием смотрит на природу и говорит: Вот гнездо! вот пичужечка! При втором слове является моим мыслям дебелый мужик, который чешется неблагопристойным образом или утирает рукавом мокрые усы свои, говоря: ай парень! что за квас! Надобно признаться, что тут нет ничего интересного для души нашей! Итак, любезный мой И., нельзя ли вместо употребить другое слово? (в автографе был стих: «Приходит на поле. — Ну, парень, учат нас». — Г. М.) Мораль в заключении кажется мне неясною. Из басни следует, что не должно надеяться на чужую помощь; к чему же сказано не всегда в намереньях будь скор? Разве к тому, что жаворонок не тотчас решил оставить гнездо свое? Но это очень далеко и темно. Вот мои замечания, очень и очень неважные» (ПкД, с. 39—40). Дмитриев прислушался к советам Карамзина — он оставил слово «пичужечка», убрал слово «парень», заменив его сначала «мужичком», а потом «селянином», переписал и конец, прояснив мораль, убрав неудачную фразу: «не всегда в намереньях будь скор».